Священная загадка [=Святая Кровь и Святой Грааль] - Майкл Бейджент

Такое толкование фактов подтверждает последняя деталь. Сразу же после чуда «хозяин стола» — возможно, майордом или церемониймейстер, — попробовав новое вино, «зовет жениха и говорит ему: всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе». Но ведь эти слова относятся явно к Иисусу, а у Иоанна, подчеркнем, они обращены к «жениху»… Не следует ли из этого заключить, следуя логике, что тот и другой были одним и тем же лицом?

2) Если Иисус был женат, имеем ли мы средство установить по Евангелию личность его возможной супруги?

За исключением Марии, его матери, там фигурируют всего две женщины, как бы входящие в ближайшее окружение Иисуса. Первая — это Магдалина, или точнее Мария из Мигдала, то есть из Магдалы Галилейской, прозванной также Магдалеянкой, двусмысленная роль которой кажется умышленно затемненной. Так, у Марка и Матфея она появляется под своим именем только в момент распятия, среди учеников Иисуса; но Лука упоминает о ней гораздо раньше, когда Иисус в начале своей деятельности проповедует еще в Галилее, откуда, как кажется, она уезжает, чтобы сопровождать его в Иудею, или, по крайней мере, довольно поспешно отправляется туда вслед за ним. Как же можно вообразить себе, что она не была замужем, если в то время немыслимо было для незамужней женщины ездить одной по дорогам Палестины, и еще меньше — находясь в окружении «равви»? Затруднительная деталь, которая часто давала пищу для различных гипотез, и одна из них состоит в том, что Мария из Магдалы на самом деле была женой одного из учеников Иисуса; но в этом случае ее особенные отношения с учителем и их интимность не преминули бы вызвать подозрения и, быть может, даже обвинения в супружеской неверности…

Несмотря на поверие, навязанное народными преданиями, Мария из Магдалы, сверх того, не фигурирует ни в одном из Евангелий в роли блудницы. Лука говорит о ней лишь в начале своей книги, как о женщине, из которой вышли «семь демонов», позволяя таким образом предположить, что она была одержима и что Иисус применил к ней какой-то способ изгнания дьявола. Но эти слова могут также быть намеком на какое-нибудь обращение или ритуал посвящения. Известно, например, что культ Иштар, или Астарты, «богини-матери» и «царицы Небес» включал семь степеней посвящения, и не исключено, что до своей встречи с Иисусом Магдалеянка была одной из многочисленных последователей этого культа.

В главе, предшествующей намеку на Магдалеянку и на семь демонов, Лука упоминает еще об одной женщине, которая «омыла благовониями» ноги Иисуса. Со своей стороны, Марк приводит ту же историю, также не уточняя имени женщины. Ни тот, ни другой, во всяком случае, не отождествляют ее с Марией из Магдалы, но, тем не менее, Лука объявляет, что речь идет о «грешнице». Не один раз было высказано мнение, что семь изгнанных демонов символизируют грехи Магдалеянки, которая, следовательно, в свою очередь, становилась грешницей; но и в этих условиях она не была той же самой женщиной с благовониями. Впрочем, если бы она участвовала в языческом культе, не стала ли бы она таким образом «грешницей» в глазах Луки и всех последующих поколений?

Но Магдалеянка была чем-то гораздо большим, чем блудницей из народных легенд. У нее на самом деле, как нам сообщает Лука, подругой была жена интенданта Ирода, и обе они вместе с другими подругами «помогали своим богатством» Иисусу и его ученикам. Следовательно, Магдалеянка, вероятно, была богатой, как и другая грешница, и Марк в своем Евангелии упоминает дорогую цену благовоний из нарда, которыми были омыты ноги учителя.

Так почему же этот эпизод из жизни Иисуса имеет для нас такое значение? По нашему мнению, по причине того, что этот жест был не просто спонтанной реакцией импульсивной женщины, а мог принадлежать какому-нибудь специфическому ритуалу. Миропомазание — не будем об этом забывать — было действительно прерогативой царей и «законного мессии», чье имя означает «помазанник Божий». В силу этого помазания Иисус становился настоящим мессией, и женщина, посвящающая его в этот высший сан, облекалась в свою очередь одинаковой с ним значительностью.

Значительность очевидная, и она будет возрастать до самого окончания деятельности Иисуса, так как, согласно трем синоптическим Евангелиям, Магдалеянка пойдет во главе группы женщин, шествующих с ней через города и села, как Симон Петр — во главе учеников. Это она первой найдет опустевшую могилу на следующий день после казни, это ее выберет Иисус, чтобы «в первый день недели» поведать ей о своем воскресении. Итак, во всех Евангелиях Мария из Магдалы занимает привилегированное положение, и такое благосклонное к ней отношение должно было вызвать ревность друзей или других учеников Иисуса. Впрочем, может быть, именно по этой причине последующие народные предания попытались очернить этот персонаж. Представляя ее блудницей, ей мстили за первое место, которое она занимала в жизни Иисуса, и за ее интимность с ним; предоставляя ей эту единственную во всех Евангелиях связь с духовным учителем, ее не преминули запачкать в глазах потомков. Что и произошло. Сегодня о ней думают как о проститутке, и во времена Средневековья дома, предназначенные для раскаявшихся грешниц, назывались «Магдалинскими приютами». К счастью, Евангелия свидетельствуют, как мало заслуживала она такой репутации, целиком построенной на зависти и сплетнях.

Каким бы двусмысленным ни был этот образ, Мария из Магдалы — не единственная предполагаемая жена для Иисуса; действительно, есть еще одна, представленная в четвертом Евангелии, зовущаяся Марией из Вифании, сестра Марфы и Лазаря — это трое близких друзей Иисуса, причем богатых, ибо у них имелся дом в окрестностях Иерусалима, достаточно большой, чтобы принять Иисуса со всеми учениками. Кроме того, известно, что при доме этом имелся склеп и большой сад — доказательство того, что семья Лазаря не нуждалась и, возможно, входила в число местных аристократов.

В четвертом Евангелии, когда Лазарь заболел, Иисус только что покинул Вифанию и вместе с учениками находился на берегу Иордана. Он узнает эту новость, но, тем не менее, остается у реки еще два дня, и только после этого он отправляется в Иудею. По его прибытии Лазарь уже лежит в гробу, и Марфа в слезах принимает учителя со словами: «Господи! Если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой!»

Этот рассказ интересен для нас, потому что в нем говорится о том, что Марфа, принимая Иисуса, была одна, а ее сестра Мария сидит в доме и выходит оттуда только по просьбе учителя. А тайное Евангелие от Марка, упоминаемое выше, высказывается на этот счет более определенно: она выходит из дома прежде, чем Иисус приказывает ей это, и ее тут же грубо отталкивают его ученики, и Иисус должен вмешаться, чтобы успокоить их.

Это отношение Марии, оставшейся в доме, в то время как ее сестра поспешно идет навстречу Иисусу, совершенно правдоподобно, ибо, согласно еврейскому обычаю «Шива», она соблюдает семидневный траур. Но почему она не присоединяется к Марфе в саду? Существует и этому очень простое, на наш взгляд, объяснение: действительно, по еврейским законам, женщинам в период «Шивы» запрещалось выходить из дома, и она могла подчиниться лишь приказу мужа, и в этом смысле поведение Иисуса и Марии из Вифании полностью совпадает с традиционным поведением еврейской супружеской пары.

Кроме того, Лука описывает следующий эпизод, подтверждающий гипотезу о возможном браке Иисуса с Марией из Вифании:

«В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, принимала его в доме своем; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? Скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую честь, которая не отнимется у нее»

По просьбе Марфы можно догадаться, что Иисус здесь пользуется определенной властью; но еще более важным является его ответ, который намекает на супружеские узы, и можно понять также, что Мария из Вифании, как и Мария из Магдалы, является пламенной последовательницей учителя.

Как мы видели, много есть причин для того, чтобы считать Магдалеянку и женщину, омывшую ноги Иисуса, одним и тем же лицом. Но разве не могла быть ею Мария из Вифании, сестра Марфы и Лазаря? И следовательно, не имеем ли мы дело с одной и той же женщиной, появляющейся в Евангелиях в разных контекстах и в разных лицах? Во всяком случае, таково было мнение средневековой Церкви, и после нее, следуя некоторым народным преданиям, его разделяли многочисленные комментаторы Библии.